"Мастерство ассасина не в том, чтобы сражаться предметами, предназначенными для сражения. Мастерство в том, чтобы самую безобидную вещь использовать как ужасное оружие. Тогда вы всегда будете без оружия – и в то же время вооружены! Никто не заподозрит в вас страшных убийц, когда вы будете обмахиваться бумажным веером или ковыряться в ухе палочкой, обмотанной кусочком ваты. А ведь это – неслыханно смертоносные вещи!"(Лукьяненко, Непоседа.)

Внешность:
• Рост 165 см
• Цвет глаз: как положено, алый, разрез немного узкий. Но если сильно удивится, то округлый как септим. Ресницы длинные и пушистые, взгляд прищурен, в нем читается усталость. В злости недобро сверкает глазами, едва ли не стреляя искрами.
• Тип, длина и цвет волос — длинные, темные, немного вьющиеся на концах. Челка длинная, неровная, вечно лезущая в глаза. Волосы имеют следы  кривого подрезания прядей (не всегда добровольного), собраны в обычную прическу: низкий хвост или свободную косу. В спаррингах предпочитает эти косы обвязывать вокруг головы или шеи, связывать узел, а затем прятать под капюшон, не давая шанса себя схватить.
• Телосложение не слишком характерно для эльфов. Данмерка полновата и склонна к набору веса, что компенсируется результатами воздержания в еде и тренировками.   Присутствует все то, что в понимании обычного человека, но не мера, должно быть у нормальной женщины: пышная грудь, небольшой живот и округлые бедра, если не замечать алые глаза и "породистое" лицо, то можно принять за полукровку. Мышцы присутствуют, но неярко выражены, в целом на фоне некоторых представительниц своего народа кажется даже излишне женственной. Двигается плавно, немного покачивая бедрами и пружиня, не то танцуя, не то ступая обычным шагом, но всегда преисполненная некой артистократичности и сквозящем в заждом жесте чувства собсвенного величия. В минуты душевной тревоги сутулится, словно стараясь сжаться подобно пружине и казаться меньше, чтобы в момент ярости взорваться и прийти в резкие и открывистые хаотические движения.
•Голос грудной и мягкий, как верит сама данмерка - гипнотический. Имеет немного странную дикцию: говорит очень медленно, словно поясняя очевидные вещи, и тянет слова, как будто немного тормозит и выпадает из реальности, порождая нелицеприятные и ложные слухи о своей скумозависимости. Зачастую это оскорбляет окружающих: те или думают, что их считают идиотами или игнорируют, но сама данмерка не замечает этой особенности и недоумевает о причинах реакции.  В приступах эмоционального возбуждения или волнения наоборот начинает говорить резко и проглатывает звуки. В крайних случаях переходит на крик. Несмотря на это голос весьма красив, мелодичен и мог сделать Ирен достоянием Коллегии Бардов, но самой данмерке лень заниматься чем-то подобным. Да и репертуар в основном состоит из баллад о том, как все ее достали и кто бы дал денег взаймы.
•Примечательные черты: Иногда создает впечатление дамы с низкой социальной ответственностью или просто желающей познакомиться. Редкое для данмера полноватое телосложение, приятные изгибы фигуры, плавная походка, низкий грудной голос, красивая одежда  и вечный слабый аромат трав как бы нарочно говорят, что от Ирен можно не ожидать опасностей и неожиданностей. Нежная, покорная, домашняя, та которой легко манипулировать — совсем не тот стереотипный образ данмера-мага или данмера-ассасина, засевший в чужих головах. Данмеры-ассасины не носят корсетов и вырезов и не пытаются продемонстрировать себя с лучшей стороны. Мягкие от масла руки, в которых часто можно заметить тонкий мундштук, с аккуратными ногтями, немного испорчены тонкими шрамами, едва заметными и имеющими вид потресканного мрамора. Остальные же отметины бурной жизни расположены на теле и тщательно скрываются одеждой. Уши раньше были проколоты. Лицо чистое, без следов болезни или татуировок. В зависимости от настроения или необходимости рисует на лице и теле традиционные узоры, занимающие столько места, что отвлекают внимание от основных черт лица.
Характер:
Со стороны кажется спокойной, повидавшей столько, что ничем не удивить. Для человека, у которого возраст за пятьдесят ассоциируется со зрелостью и мудростью. При посторонних почти не проявляет свои эмоции и в целом ведет себя нейтрально и дипломатично, стараясь держаться ровно с каждым вне зависимости от ранга, статуса или расы. Иногда даже слишком мягко, словно боясь обидеть. Но все-таки несмотря на внешнюю апатичность и безразличность, Ирен лучше не злить. Для меров она не более чем взбалмошная девчонка, лишь недавно перевалившая за возраст подростка. И как недавние подростки она немного эгоистична, эмоциональна и не любит, когда ею пытаются командовать. Странное сочленение мерской и человеческих культур, оказав заметное влияние на жизненный путь, не позволяет вести себя или как человек, или как мер. Ирен постоянно курсирует от одной гавани к другой. 
За оболочкой усталой женщины скрывается железная леди средней силы - она еще не набралась опыта в интригах и кое-где наивна, колебается и боится допустить ошибку. Ирен не добро и не зло, она  серая, справедливо держащая в одной руке кнут, а в другой пряник. Помнящая доброту и готовая лечь костьми, но другу помочь, но при этом с явным садизмом мстящая обидчикам и готовая плясать на трупе поверженного врага. Из себя выходит редко, но метко. До последнего будет пытаться сохранить нейтралитет, местами переходя в ехидство, а когда попытка не увенчается успехом, отдастся гневу чтобы выпустить пар. С криками, скандалами, битьем посуды и швырянием всего, что попадет под руку.
Впрочем, быстро остывает и успокаивается и на удивление признает, что могла быть не права. По жизни мрачный реалист, циник, никоим образом не верящий в справедливость и идеальность мира, но не собирающаяся прогибаться под обстоятельства. Прагматик, торгаш и немного скупец. Ревнивец в отношении своих вещей. В любом деле ищет выгоду, предпочитая довольствоваться гарантированным малым, чем абстрактным успехом. Возможно из-за этого не смотрит далеко в будущее — оно может и не наступить. Предпочитает не бросать слов на ветер и отвечать за свои поступки.
В быту ленива и склонна к прокрастинации. Потому что скорее всего в эти моменты включается память предков, не позволяющая делать все самой, когда рядом есть рабы. То есть желающие помочь. Житейские дела, наподобие того же приготовления пищи или ухода за оружием, предпочитает перекладывать на других, а самой заниматься чем-то более возвышенным. Нежелание зря напрягаться лишний раз компенсируется фантазией, помогающей находить выход из казалось бы нерешаемых ситуаций. Обладает многочисленными знаниями обо всем и постоянно вставляет их в разговор по поводу и без, демонстрируя свой интеллект и информированность, житейскую подкованность, местами бесстыдство, потому периодически изъясняется странными цитатами и неуместными афоризмами. Умеет анализировать большие объемы информации,  подмечая скрытые детали. Но при этом не показывать свой интерес и часами ходить со скучающей миной.
Почти вся цель жизни - поиски тех, кого можно было бы назвать семьей, тех, кто спас бы от одиночества. И Братство стало такой семьей. Ирен им не мать, но старшая сестра.  Конфликтов старается избегать, примиряя враждующие стороны и таких разных членов семьи. Иногда делает это словом, иногда опускается до силовых методов. Еще не привыкла к своему статусу Слышащей и все вещам, что связаны с ним. Особенно видеть в чужих глазах благолепие и надежду. Где-то в глубинах души хочет верить, что это все еще галлюцинации, но с каждым новым контрактом надежды становится все меньше и меньше. В политику не вмешивается, хотя в курсе всех  событий,  любой ценой старается удержать семью вдали от политических дрязг и скандалов. Но на все воля Матери Ночи.
История:
Когда то В 4Э амбициозная Телваннийская волшебница решила провести эксперимент над своим же потомством. Последним живущим образцом, потомком молодой алхимички из Малого Дома Илладри и воина Дома Редоран, сбежавших из Морровинда в Чейдинхол, и является Ирен, рожденная в 4Э 153 году.
Через три года ее мать, работавшая местном отделении Синода, погибла в результате несчастного случая, когда алхимический эксперимент пошел не так и смесь взорвалась. Отец, член гильдии бойцов не самой последней ступени, понял, что не сможет справиться в одиночку. Целый год он героически пытался совладать с навалившимся грузом проблем, банально забирая ребенка с собой, в гильдию, но в конце-концов понял, что усмирить отряд рекрутов легко, но как устоять перед счастливыми глазами собственного дитя, утащившего пару метательных ножей, и отобрать их, не забыв надрать кровиночке уши? И что делать, когда горе-рекруты научили ребенка лазить по шкафам и заборам, как заправского босмера, разумеется с поправкой на четыре года возраста? Подобно многим воинам данмер просто не понимал, как управляться с ребенком и бытом. И делать это одновременно. Мужчина нанял экономку, остановив выбор на вдове-имперке родом с севера провинции. Госпожа Фелис была достаточно либеральна во взглядах, не деля детей на своей расы и чужой, пытаясь Ирелине некой заменой матери.
Будущая Слышащая в целом жила беззаботно, как и должен ребенок. В свободное время отец пытался воспитывать дочь как правильного ( вернее так, как правильным считал он) данмера. Морровиндского данмера. Женщину - данмера. Проблемы из-за которых родители Ирен покинули родину, исчерпали себя, потому глава семейства планировал заработать еще денег и, спустя год или два, вернуться в Морровинд вместе с дочерью, чтобы представить ее оставшейся родне.  Разумеется, мужчина был обеспокоен тем, что некоторыми манерами его дочь очень отличается от Морровиндских леди, а экономка-имперка все время пыталась буквально вытравить все данмерское из ребенка, сделав его более гражданином Империи, чем мером. Несколько лет мужчина стоически терпел, даже смеялся над зазнавшейся женщиной, затем, когда да пыталась обратить Ирелину в веру в Восемь, перешел от наблюдений к действиям. Сначала угрожал увольнением, затем и физической расправой, если женщина не прекратит свои попытки.
Возможно по этой самой причине данмер умер при весьма странных обстоятельствах. Так звучали слухи, которые Ирен к счастью не застала. У еще молодого, по меркам меров, мужчины во время очередного контракта прихватило сердце. История темная, учитывая, что практически сразу госпожа Фелис дала взятку чиновнику и взяла сироту под свое крыло. Прагматичная женщина, не способная иметь своих детей, но понимающая, что девочка унаследует все имущество отца, стала ей приемной матерью.  Нерастраченная на собственных детей любовь мощным потоком обрушилась на ребенка чужой крови. А благодаря тому, что все были заняты проблемами с Доминионом, никто из чиновников даже не обратил внимание на такой "союз" и не озаботился опекуном-данмером.
Жизнь в крупном городе графства оказалась не по карману, когда пропал источник дохода. Продав все имущество, семья Фелис перебралась в Бруму, где женщина  открыла небольшую лавку и принялась задумываться над будущим приемной дочери. Но, ввиду некого зашоренного восприятия мира, госпожа Фелис воспитывала данмерку не так, как было принято в среде эльфов, пытаясь привить имперский прагматизм, найти торгашескую жилку, и дать более приземленную профессию в жизни, что обеспечит хлебом насущным. Но ни вышивание, ни ткачество, которым вынуждали учиться, заметив ловкие пальцы, не привлекали. Девочка была не усидчива и скорее поранила бы спицей паренька, что дергал ее за уши, чем связала бы перчатку или наткала материи на рубаху. Ирелине приходилось терпеть и подчиняться, опасаясь расстроить приемную мать. Та ведь да спала и видела в кошмарных снах, как ее девочка стала наемником, солдатом легиона и свернула себе шею, или вернулась с животом и выводком ушастых разгильдяев.
Вот что нравилось эльфийке, так это играть в ножички с соседской детворой, обыгрывая их в чистую, да посещать старого мага-альтмера, жившего неподалеку, что обучал местных чтению и грамоте при храме. Ирен же он, наверное ради своего же развлечения, научил паре простеньких заклинаний школы восстановления, те должны были быть полезны для будущей девушки, и разрушения, чтобы уметь защитить себя Желания заниматься ремеслом белошвейки не было, а поиграть в героя-волшебника чуть не спалившего сарай — вполне. Постепенно имя редуцируется до короткого Ирен, которое проще произносить детям, а сама девочка привыкает откликаться на фамилию приемной матери.
Были некоторые трения с приемной материю, не оставившей попыток привести Ирен к вере в Восемь. Но эльфийка была тверда в убеждениях: госпожа Фелис остается второй матерью, к которой данмерка прикипела всем сердцем, но традиционный данмерский пантеон - есть вера ее отца и предков.  Ирен трепетно хранила ритуальные принадлежности, привезенные матерью еще из Морровинда, чувствуя таким образом некую связь с родным человеком. Пробовала призывать дух у алтаря, но видимо отец не научил ее всему, потому что в лучшем случае появлялись светлячки.
Когда Ирелине исполняется семнадцать, в одном из трактиров возникла потасовка, едва противоречия между народами дошли до критической точки. Подвыпившие крестьяне и солдаты, в основном норды и имперцы, решили показать «ушастым» кто в доме хозяин и подожгли несколько зданий, принадлежавших мерам, устроили погромы и драки, хватая мимо проходящих меров,  не отделя данмеров, от альтмеров, а последних от босмеров. А по не известной причине солдаты из замка не спешили разгонять потасовку, а местные стражники патрулирующие район, просто делали вид, что не заметили происшествия. В тот вечер Ирен поздно возвращалась от старого мага, оказась поймана пьяным нордом, была оттаскана за волосы и едва не лишилась ушей, которые этот неадекват, явно набравшийся скумы, принял за уши фалмера и решил отрезать.  Девушка сопротивлялась и даже смогла немного опалить напавшего магией. Несмотря на суд по всей строгости закона и приличную компенсацию, Ирен на свои с ближайшим торговым караваном отправилась в коллегию Винтерхолда, ведь поступить туда, в отличие от Синода, казалось куда проще. Жизнь в Бруме стала казаться невыносимой и не хотелось доставлять проблем торговле приемной матери. 
Больше пятнадцати зим Ирен грызла непокорный гранит знаний, изучая магию. И с каждым годом понимала, что оказалась не в том месте. Ей не хватало честолюбия или умения прогибаться, чтобы выжить в этом серпентарии. Эльфийку раздражало все, а в первую очередь отсутствие личного пространства и холодные ветра. Фелис как могла пыталась влиться в коллектив: так же по ночам пыталась вернуть книги в библиотеку и не попасться на глаза, сбегала на редкие пирушки в Винтерхолд. В Коллегии были данмеры,  но те смотрели свысока, пытаясь угадать, к какому Дому могла принадлежать Ирен. Альтмеры были слишком заносчивы, но являлись интересными собеседниками. Норды были грубы и любили выпить, хотя обладали красивым народныйм эпосом. Но самое противное – нечастые, несчастные, но запоминающиеся раскопки, которые гордо именуются "Научные изыскания". Девушке не нравилась сама атмосфера могильников и прочих забытых мест, она старалась отлынивать от такой работы под любым предлогом, но не всегда успешно. Ирен уже давно выбрала мистицизм, став ученицей одного из последних магов-мистиков в Скайриме, но приходилось работать руками. Своими собственными руками. Потом маг уехал, а раскопки остались: раздражала сама мысль, что открытия будут приписаны какому-нибудь старцу-магу, например тому же архимагу, а не талантливому ученику.  Век мера долог, но терпение не вечно.  Особенно, когда мер - данмер и черезвычайно горд. Через какое-то время Ирен и еще пара недовольных сбежали из Коллегии, прихватив с собой пару книг, посохов и слабо зачарованных предметов, не слишком мощных, поэтому Коллегия смотрела на это спустя рукава, изгнав из своих рядов, но так и не объявив в розыск.
К сожалению, вырученных за продажу денег хватило не надолго – данмерку просто никто не учил их тратить с умом, что ни говори, но что у приемной матери, что в Коллегии, она жила на всем готовом и не привыкла считать мелкие монетки. На пороге долговой ямы. Ирен прибилась к компании путешественников и начала заниматься тем, чего боялась мачеха —проникать в забытые места, полные не самых добрых существ, в поисках того, что можно найти, убежать и продать. Можно было пойти в наемники, но на тот момент все было во власти случая — искателям приключений и был срочно нужен кто-то хотя бы с базовыми знаниями магии разрушения и умением читать даэдрик. Умение к переносу себя на расстояния - так вообще подарок небес. А дальше данмерка скорее привыкла и влилась в компанию, что стала подобием семьи. Знания, полученные в Коллегии, немного притупились, сменилась манера творить заклинания, из академически правильной стала чуть более грубой, но на место прошлых навыков встали новые,  помогающие выжить.
Верно говорят, что самая лучшая техника – техника выживших. Ирен осознала, что магия разрушения — это хорошо, но когда нет возможности ее применить, лучше делать ноги, для чего в первую очередь требуется изучать науку скрытности, ведь драугры куда страшнее злого орка-хранителя книг. В этих приключениях данмерка впервые осознанно взялась за оружие и начала учиться его использовать, как для защиты себя от конкурентов, так и для охоты, предпочитая дальний бой из укрытия и стрельбу по кроликам, правда с переменным успехом.  Шайка расхитителей гробниц, по насмешке судьбы состоявшая целиком из меров, к счастью не привлекала внимание Гильдии Воров или стражи. В этом девушке видилась благосклонность Истребований. Словно невидимая рука ведет сквозь опасности к чему-то более великому, а деньги сыпятся как из рога изобилия. Хотя на самом деле важную роль играла тщательная инфомационная подготовка и планирование, то что в будущем Ирен начнет использовать сама.
За несколько лет данмерка могла бы накопить приличную сумму на продаже исторических артефактов, зачарованного оружия и драгоценностей, но даже с возростом эльфийка не научилась тратить меньше. Ирен с легкостью могла спустить месячный заработок за одну ночь, скупив украшения, красивые платья и дорогой алкоголь, и кутить, живя одним днем, опрометчиво и честнолюбиво грезя, что ей суждено стать новой обладательницей какого-то артефакта и перед сном часто мечтала о том, как однажды найдет звезду Азуры и привезет ее в Морровинд.
Примерно в 193 году группа расхитителей гробниц вышла на ранее неизвестные двемерские развалины, в которых должен находиться любопытный артефакт, на который нашелся покупатель, обещающий весьма солидный куш с претензией на безбедную старость.  Увы, группа кончила как подабает преступникам: из тех двемерских руин живой вернулась лишь данмерка. Они не просто остались с носом, лишившись и заработка, и редкостей. Заказчик, пользуясь усталостью группы после забега по руинам, подмешал им в питье зелье паралича, а затем приказал убить каждого.  Ирен, накануне схватившая болезнь желудка,  из-за чего ее вырвало зельем, получила не полную порцию яда, отделавшись лишь сломанными руками. Это тоже была своего рода смерть. Физическая и моральная.  Данмерка выжила только по той причине, что никто из убийц, потрошивших сумки в поисках искомого артефакта, не заметил закатившийся за колонну пузырек с зельем исцеления. Притворившись мертвой, что в том состоянии было проще простого, выждав пару часов, девушка ползком, достигла места, куда должен был упасть флакон, зубами сняла пробку и как могла выпила зелье. Этого было достаточно, чтобы хоть как-то держаться на ногах и добраться до ближайшей деревни.
Местному лекарю пришлось отдать дорогие серьги, которые в тот момент были в ушах. За это мастер заново сломал руки и срастил кости правильно. В руины данмерка вернулась в последний раз, чтобы сжечь тела друзей, устроив им таким образом погребение.
Ирен помнила все и не собиралась прощать. Список претензий к бывшему нанимателю оказался огромен: отомстить и за за товарищей, и за сломанные руки. Да и нужно было забрать деньги, мертвым они ни к чему, а Ирен собиралась уехать в Морровинд. Тут-то Фелис проявила свою фантазию, долго планируя возмездие, собирая информацию и изучая дом заказчика, тщательно просчитывает варианты и возможное развитие событий, стараясь свести случайности к минимуму.
То был по истине замечательный план: девушка прикинулась фокусником, просчитав, что проще всего проникнуть в дом во время очередного праздника, а на артиста не обратят внимания. Пронести среди реквизита несколько склянок двемерского масла, добытого в руинах, было проще простого. Оставалось только ждать нужного часа, чтобы в тот момент, когда экс-наниматель произнесет свою речь перед гостями, швырнуть в него склянку и поджечь, превращая живого человека в столб пламени. Свидетелей и следы преступления унес пожар — магу достаточно  нескольких заклинаний и кувшинов с маслом в стратегических местах, чтобы превратить здание в объятую огнем клетку, забрать кошель и телепортироваться прочь. Чтобы отвести подозрения от себя Ирен даже помогала тушить пожар, а попутно, как бы невзначай, разносила слухи о неком Темном Братстве, пришедшем по души жителей дома.  Байку об ассасинах когда-то рассказывал знакомый бард, представляя ее как образец народных легенд и творчества. Что по мнению Ирен вполне годилось для необразованного обывателя.
В 4э 188 со смертью Ализанны Дюпре разовалась связь между убежищами Темного Братства, через несколько лет Астрид вопреки традициям стала главой семьи в Скайриме.  Возможно пути двух женщин и не пересеклись бы, но вот один из контрактов был заключен на смерть того мужчины, что раньше подставил данмерку. Когда появился ассасин, убивать было некого - вокруг царило поистине огненное буйство, сотворить которое мог разве что пироманьяк. Прежде чем покинуть рушащийся дом, наемник успел увидеть телепортирующегося мага, а затем признать его в девушке, что носилась по округе, помогая тушить пожар, а попутно рассказывала байки о Темном Братстве. Разумеется, информация дошла до Астрид и Ирен следовало убить. Но яркий, неординарный и техничный подход, а так же метод сбрасывания подозрений привлекли внимание нордки, которая нуждалась в свежей крови для Братства.
Найти Ирен было не очень сложно, а сделать предложение, от которого трудно отказаться, еще проще. Впрочем, когда к горлу приставляют кинжал и предлагают компенсировать украденный контракт своей кровью, шепча в ухо о том, что Коллегия Винтерхолда, как и родственники убитого ищут того мага для расправы – сложно сопротивляться. То, что для нордки было сладкой ложью, средством припугнуть, данмерка воспринимала за чистую монету.  А когда в уши льют сладкий елей, рассказывая о твоих талантах, сложно не согласится. Хотя Ирен все же сделала вид, что повелась на деньги, с которыми, впрочем, обманули.
Как неофит, она вела себя в целом хладнокровно и прагматично, что нравилось  нордке. Астрид не считала нужным чтить старые обычаи и посвящать данмерку в догматы, но Фелис сама не интересовалась ни Ситисом, ни Матерью Ночи, в то время Ирен переживала свой личный экзистенциальный кризис. Астрид это устраивало, ведь неосведомленная девчонка была идеальным орудием. Сказки не приносят золота, ради него приходится стараться, совершенствуя физические навыки и исполняя контракты. Так формировался ее стиль убийства и уникальный почерк. Но даже в этой круговерти Ирен умудрилась найти своеобразный покой и медленно погружалась в болото обыденности, радуясь разве что новым нарядам и побрякушкам. Да и слушать расказы Габриэлы или старика Фестуса, что критиковал манеру данмерки творить магию.
Все резко покатилось в бездну, когда из самого Сиродиила в Фолкритское убежище прибыл никто иной, как хранитель с телом Нечестивой Матроны. «С сушеной рыбой», — как тогда Ирен сказала Астрид, посмеиваясь над недалеким ассасином. В глазах эльфийки, которая считла нордку почти что подругой, имперец просто пришел в чужой монастырь со своим уставом. Вместе с вторженцем и телом Матроны появились странные сны, звуки и голоса в голове. Иногда Ирен видела призраков, но принимала из за галлюцинации и последствия ударов головой на тренировках. Чем ближе к саркофагу, тем даэдровщина творилась сильнее и отчетливее. Ирен, работавшая на износ, чтобы заработать денег, списывыла все усталость, травмы и несколько подхваченных болезней. Она тратила золото на лекарства, скрывала признаки приближаюшегося безумия, опасаясь стать ненужной. В этот момент эльфийка и начала курить. Но не табак или лечебные травы, а безумные смеси собственного авторства. 
Многие замечали перемены, но благоразумно молчали, тоже считая причинами смены поведения трамвы и болезни, самое очевидное, что могло произойти. Но пришлый брат, разрушил устоявшийся уклад, и вскрылась истинная правда о голосах голове, нарекая званием Слышащей. В тот злополучный день, когда Ирен впервые произнесла ту самую фразу, пойдя на поводу у "галлюцинации" раз и на всегда вбился клин в отношения с Астрид. Первоначально данмерка скептически реагировала на ревность нордки, фанатичный блеск чьих-то глаз, пыталась отшутиться, но любой ценой сохранить мир. Хотя считала всех идиотами. Затем, видя, что на попытки всем плевать, просто махнула  рукой и отпустила ситуацию.
В 4Э 200-201 годах началась череда череда бессмысленных заданий, последние из которых даже спокойная Ирен считала перебором. В приступе гнева она попыталась переговорить с Астрид, но лишь сильнее рассорилась. Убийство Императора казалось форменным безумием, что не принесет славы и новые контракты, а станет началом конца. Шепот в голове нарастал и нес тревогу, произнося странные слова об очищении и нарушении догматов. Цицерон вел себя неподобающе, Астрид злобно сверкала глазами, а Ирен мечтала стать грязекрабом.
Но как бывает слишком часто, истинные мотивы событий становятся ясны только тогда, когда нет возможности повернуть назад. Стоя посреди развалин убежища, ставшего домом, подарив Астрид милосердную смерть, Ирен впервые полностью отдлась во власть безумного шепота в голове, становясь той самой Смертью Воплощенной и доказывая, что Темное Братство не уничтожено. Ей было не страшно и почти не больно. Когда нечего терять, то можно сделать все, что угодно. Возглавив группу выживших, данмерка в очередной раз проявила фантазию, планируя показательную кару Императора, после которой все заговорят о Темном Братстве. При помощи братьев удалось не просто исполнить контракт, но при этом поджечь корабль, используя старый трюк с маслом. Разумеется, при таком подходе Тит Мид II не мог вставить ни слова. Заказчик остался жив и более чем доволен. Полученные деньги и премия пришлись весьма кстати – Фелис встала во главе семьи, о которой нужно заботиться. До последнего Ирен сопротивлялась голосу в голове, пока в Данстарском Убежище не нашла старинные хроники Темного Братства, рассказывающие обо всем том, что Астрид утаивала: иерархия, традиция, догматы. Слышащая,пусть и нехотя, но приняла свой дар. И вероятное разжижение мозга в сочетании с зависимостью.
От частых контатков с Матроной начинались головные боли. Воля Матери приказывала восстановить былую славу. Ирен начала свой путь с поиска утерянных артефактов братства и пока безуспешных попыток восстановить гробницу Матери Ночи. Все это требовало постоянных перемещений: одной из главных ошибок предыдущих Слышащих данмерке кажется их привязанность к одной локации, в чем видится причина разлада — отсутствие контроля и твердой руки, способной подавить любой конфликт в зародыше. Ирен начала совать свой нос во все щели, пытается знать, чем живет Братство, старается лавировать между "командировками" по восстановлению убежищ и долгом Слышащего. Повинуясь указаниям Матери Ночи, Ирен и Братство вышли на уцелевших ассасинов в Сиродииле, отобрав у местных разбойников дом над убежищем в Чейдинхоле, а также находят несколько талантливых новичков. Она усердно учится, постигая мастерство, чтобы защитить семью.

Умения и навыки:
• Физические 

• Магические

• Прочие — 

Имущество и личные вещи:

Связь: дискорд Shi-tat#5490
Знакомство с миром: серия игр
Цель игры:  игра ради игры
Пробный пост:

Подпись автора

Сознаю свою вину. Меру, степень, глубину. Целых двадцать сантиметров. Глубже просто не впихну.